И вот начался многострадальный процесс приёмки.
В студийный совет входили (тогда) поэты, писатели, художники, композиторы, мнение которых и спасло "Музыкантов", потому что профильные спецы отнеслись к фильму критически. Один из старейших и уважаемых мастеров требовал закадровый текст. Другой, не менее уважаемый, заявил, что "так снимать нельзя". К концу обсуждения казалось, что судьба фильма не имеет перспектив, но слово получили "непрофессионалы". Известный художник Борис Ефимов сказал, что получил большое удовольствие, помолодел на десять лет и покажет ленту детям, внукам и всем знакомым. Ну и так делее. "Бременских музыкантов" приняли в Госкино, и даже по первой категории.
Советские критики просто возненавидели эту картину, особенно старался Н. Асенин. "Музыкантов" готовили для фестиваля в Берлине, но под нажимом одного авторитета студии и члена Союза кинематографистов не допустили.
"Когда мне говорят о жестокой цензуре в советской кинематографии, я грустно улыбаюсь, - пишет Ковалевская. - Потому что 90% всех неприятностей спровоцировано коллегами. Поводы бывали разные. Обычный чиновник до этого даже не додумается".
Тогдашний директор студии Вальков объявил, что Ковалевская не пришлась по душе коллективу и ей лучше подать заявление. "Буря в стакане" потом улеглась, но традиции гадюшников живы до сих пор)